Кажется, что осень, но на самом деле — нет, лето, 1 июля. От реки, заползая в складки ландшафта, стелется туман, ночь была довольно холодной, и кроме того, несколько дней перед тем моментом, когда сделан этот снимок, шел дождь. Скорее всего, на часах — где-то семь утра по местному времени, к половине восьмого туман, по воспоминаниям очевидцев, уже развеялся. Британские солдаты (это они на снимке) только что ступили на нейтральную полосу, ничью землю между своими и германскими позициями. Только что, буквально несколько минут назад. Начинается очень длинный день. Он, в свой черед, закончится и сменится ночью. Она продлится следующие пять месяцев.
Кажется, что на фотографии — еще не начавшееся толком наступление, когда до последнего пытаются не наделать лишнего шума, чтобы подойти к вражеским позициям поближе. На самом деле, это не так: уже несколько минут, как началась артиллерийская канонада, уже привычная — она продолжалась весь июнь. Еще через несколько минут или секунд начнут взрываться колоссального размера мины, заложенные возле вражеских позиций британскими войсками. Взрывы, говорят, были слышны в Лондоне, — а воронки от них и сегодня скорее заставляют подозревать действия слепых природных сил, а не подразделений Королевского инженерного корпуса. Эти чудеса тогдашней техники (и секретности), впрочем, мало чем помогли, — образовавшиеся в обороне бреши были быстро закрыты мобильными подразделениями германской пехоты и артиллерии.
Я не стану подробно пересказывать здесь события следующих часов, дней, недель и месяцев, они задокументированы с поражающей воображение подробностью. Поражающей — в буквальном смысле: поминутные хроники, рассказы немногих уцелевших, записанные иногда даже не на бумагу, а на магнитофонную пленку, сохраненные в архивах и большой частью опубликованные, — все это оставляет мало простора воображению. Оно вдруг включается, реагируя — как современный диктофон на звук голоса — на отдельные, мало что значащие, в общем, детали, вроде сообщения кого-то из очевидцев, что и через много лет кратеры от британских мин были ослепительно белыми — столько известняка было поднято на поверхность земли. Теперь все конечно уже поросло травой.
Вероятность того, что кто-нибудь из попавших в объектив камеры дожил до вечера первого июля 1916 года, исчезающе мала — и почти невозможно, чтобы хоть один из этих солдат, несколько минут назад по свистку командира пересекших границу ничейной земли, дожил до конца, до 18 ноября. В первый же день потери составили почти 60 000 человек (с германской стороны — 12 000). За пять с половиной месяцев британская армия потеряла 420 000 человек, французская — около 200 000 человек, германская — 450 000 человек. Больше миллиона убитых и искалеченных, среди которых, скорее всего, и те люди — сколько их, тридцать? тридцать три? туман не дает сосчитать толком, — которых мы видим на снимке неизвестного фотографа, сделанном между семью и половиной восьмого утра 1 июля, в самом начале битвы на Сомме.
Фотография
Перешедшие в наступление британские солдаты продвигаются вглубь нейтральной полосы. 1 июля 1916 г. Департамент Сомма, Пикардия, Франция.
