Владимир Федорин Дорога к свободе

InLiberty публикует главу из книги «Дорога к свободе»

Киев, кафе «Арбекина», гостиница «Интерконтиненталь»,

21 августа 2014 года

Конец августа — эмоциональное дно украинского кризиса. Через три дня, 24-го, российские батальонно-тактические группы перейдут в контрнаступление под Иловайском, украинская армия понесет самые большие потери с начала конфликта. На вершине власти — пат: реформы делать некому и некогда. Во время нашего разговора по радио передают новость об отставке Павло Шереметы — единственного системного заказчика Кахиной экспертизы. В родной Грузии сгущается тирания полоумного Бидзины.

Низшая точка. Что может быть утешительнее для профессионала борьбы во всех средах: деловой, политической, идеологической? Надежды на инерционно-светлое будущее не осталось, значит, нужно стиснуть зубы и ощетиниться, готовясь к затяжной борьбе. Человек-идея превращается в человека-действие. Впереди годы, может бытьдаже десятилетия, испытаний. Что ж, тем лучше.

Владимир Федорин: Мы с вами уже дважды сталкивались на переломе вашей карьеры.

Каха Бендукидзе: В каком смысле?

Владимир Федорин: Первый раз — в январе 2004-го, когда одной ногой вы были уже вне бизнеса. Возможно, я ошибаюсь, но было видно, что вам уже скучновато.

Каха Бендукидзе: Да, скучновато.

Владимир Федорин: И в мае 2004-го вам подвернулась эта грузинская история. Потом — 2009-й. Вы уже официально не работали, но еще сидели в госканцелярии и рассказывали мне, что собираетесь заняться «всякой мелкой моторикой» — образованием. И реформы, и образовательный проект, что там говорить, — у вас получились хорошо. Общее у них в том, что они были в парадигме старого, еще докрымского мира. В какую сторону вы смотрите сейчас?

Каха Бендукидзе: Хороший вопрос.

Во-первых — и это в каком-то смысле связано с посткрымской ситуацией, — мне снова интересно заниматься бизнесом. В начале 2000-х мне стало скучно, потому что я понял для себя, как должна быть выстроена корпорация, как она должна фокусироваться на главном, как должна двигаться вперед. Было заработано какое-то количество денег — тогда не в виде денег, а в виде капитала, и было понятно, что станет этого капитала больше или меньше, по большому счету от этого ничего не изменится. Просто зарабатывать, как герой Дэнни Де Вито в фильме «Other people’s money»? Он там играет рейдера. Девушка его спрашивает, в чем смысл того, чем он занимается. А он отвечает: «Это такая игра — у кого перед смертью будет больше денег, тот выиграл». И в эту игру как-то бессмысленно играть.

Сейчас у меня снова появился интерес. Но уже связанный не с самим процессом, а с результатом. Хочется заработать еще больше денег — тем более что я какое-то количество потерял, достаточно значительное. Чтобы, во-первых, несмотря ни на что довести до конца образовательный проект.

Владимир Федорин: Что для вас значит «довести до конца»?

Каха Бендукидзе: Создать долгосрочно конкурентоспособное учебное заведение.

Второе соображение еще больше связано с посткрымским миром.

Не уверен, что об этом нужно писать сейчас — я не князь Святослав, чтобы говорить: «Иду на вы». У меня возникло понимание, что потребуется много денег, чтобы реально обеспечить демократию в Грузии. Нам противостоит сила, по грузинским масштабам с бездонным карманом, — четыре или пять миллиардов долларов. Иванишвили просто так не уйдет. Он хочет создать своего рода джамахирию, когда он может править, не занимая никакой официальной должности.